Среднеколымск

    Натан Богораз по праву считается патриархом советского североведения. Он создал свою этнографическую школу, написал самый обстоятельный для его времени многотомный труд о чукотском народе, разработал основы чукотской письменности, приложил максимум усилий для организации уникального даже по мировым критериям Института народов Севера и воспитал целую плеяду учеников, ставших светилами в области языкознания, фольклора и этнографиии.
     Сам Богораз в конце жизни признавался, что на Колыме и Чукотке прошли его лучшие годы. А ведь попал он туда отнюдь не по своей воле. Колыма была местом его ссылки за народовольческие убеждения. Когда в 1927 году от Богораза попросили очередную автобиографию, он написал: «В 1889 году послали меня в места отдалённые – в арктический Колымск, за 12 тысяч вёрст и на 10 лет сроку. Ехал я до Колымска около года, по Каме и Оби плыл на арестантских баржах, замурованный в трюме. От Томска до Иркутска шагал по Владимирке пешком, в Якутске покатили зимой с жандармами на тройках почти полураздетые. С непривычки страшно мёрзли – дыхание замерзало в груди. А в Якутске застали последствия Якутского расстрела и казни арестованных... Поехали в Колымск по двое с казаками, сперва на санях, с лошадьми, потом на оленях, а там и верхом на мелких якутских конях».
      Богораз принял в 1885 году участие в организации Екатеринославского съезда «Народной воли» и отредактировал последний номер журнала «Народная воля». После чего он отправился в Москву. Там его практически сразу схватили полицейские. Богораз попытался покинуть Бутырскую тюрьму, но это у него не получилось. После неудачного побега юного революционера из Москвы перевезли в Петропавловскую крепость, где он дожидался своей участи целых три года.
      В 1889 году Богораза осудили на десять лет ссылки и отправили в Колымский округ. Вскоре он оказался в Среднеколымске. Но особо заниматься в этом маленьком городишке было нечем. И Богораз, чтобы хоть как-то скоротать время, стал записывать услышанные от казаков песни, былины и сказки. Этот интерес молодого бунтовщика к фольклору поддержал В.Ф. Миллер, который позже настоял на том, чтобы Отделение русского языка и словесности Академии наук под богоразовские материалы выделило целый том. Книга, изданная в 1901 году, получила название «Областной словарь колымского русского наречия». В неё вошли 153 песни, 103 загадки, 8 скороговорок, 27 пословиц и 5 сказок, которые опальный самородок зафиксировал у мещан и казаков Среднеколымска, Нижнеколымска и Походска. Перед этим, ещё до выхода академического тома, Миллер в два захода опубликовал одиннадцать былин, услышанных несостоявшимся юристом на Колыме.
      В 1895 году Академия наук стала ходатайствовать, чтобы Богоразу, Иохельсону и некоторым другим ссыльным народовольцам власть разрешила принять участие в Колымском отряде Сибиряковской экспедиции. На Богораза была возложена задача – собрать материалы по языку, фольклору, общественному строю, экономике, быту, культуре чукчей и эвенов, кочевавших по правым притокам реки Колыма. Организаторы не возражали против того, чтобы бывший смутьян нанял переводчиков. Но большая часть публики в Среднеколымске знала лишь чукотско-русский жаргон, пригодный для ведения в основном торговых операций. Поэтому Богоразу пришлось избрать другую тактику. Как он 15 сентября 1895 года сообщал в Восточно-Сибирский отдел Русского Географического общества, «вследствие неимения сколько-нибудь порядочного переводчика как чукотского, так и для ламутского языка мне пришлось направить главное старание на то, чтобы выучиться хоть сколько-нибудь разговаривать с представителями этих племён без посредства других лиц. По-чукотски я до известной степени выучился если не говорить, то, по крайней мере, понимать чужую речь, и в настоящее время всё-таки мог бы вести среди чукотского племени этнографические исследования, не очень затрудняясь способами выражения и не нуждаясь в переводчике, тем более, что русские переводчики на Колыме владеют чукотским языком не лучше меня». Это, кстати, в ходе первой всеобщей переписи населения Российской империи оценили и чукчи. Не зря они главному переписчику дали новое имя – Вэип (в переводе – пишущий человек).
     В 1898 году бывшему смутьяну благодаря ходатайству известных петербургских учёных разрешили досрочно вернуться из ссылки. По возвращении в Петербург он стал научным сотрудником Музея антропологии и этнографии и с предисловием академика К.Г. Залемана выпустил свою первую монографию «Материалы по изучению чукотского языка и фольклора, собранные в Колымском округе».

	Приветствую Вас Гость \| RSS
Четверг 18.04.2024 18:22	Среднеколымск